Светлой памяти Наташи Васильевой посвящается

Зоя Гудченко
Украина, Киев

Дорогая Наташка!

Скоро день твоего рождения – 11 апреля…Но я не позвоню тебе, как прежде, надеясь вписаться в поздравительный поток. Ты больше никогда не ответишь. Ты теперь существуешь для меня в иных измерениях в Бесконечности и в моей памяти.


** *

Первая встреча с Наташей – 1960 год, общежитие Киевского художественного института, комната на 5 койко-мест, куда поселили первокурсниц из разных факультетов: живописного, педагогического, скульптурного, архитектурного. Она была в то время «эфирным», «перламутровым» созданием – Дюймовочка со светлой, как одуванчик, головой, с живыми наблюдательными глазами, тоненькой фигуркой и очень выразительными легкими руками. Каждое утро они, как отдельные живые существа, воспаряли над ещё дремлющей своей хозяйкой, плавно покачиваясь, подобно колоскам на длинных стеблях. Вообще, ее облик вызывал во мне ассоциации с чем-то хрупким, нежным, требующим опеки. Однако такая внешняя беззащитность скрывала сильный, независимый характер, подчас противоречивый, неоднозначный. Она была разная: чуткая, отзывчивая, добрая, обаятельная, расположенная к людям и в то же время бескомпромиссная, насмешливая, даже язвительная, строгая к себе и другим. Не любила «сюсюканья», наигранности, фальши, но и не чуждалась иногда «великосветской» витиеватости. При этом стержнем её личности всегда оставались самые высокие моральные принципы и умение следовать им во всех жизненных ситуациях. По её реакциям и оценкам можно было сверять правильность собственного пути, естественно тем, кто над этим задумывался.

В общежитии мы, девчонки, жили весело и дружно. Не помню ни единой ссоры, или выяснения отношений. Творческая обстановка института каким-то образом переливалась и сюда. В подвале «общаги» размещались душевые, бытовая, «красный уголок» (тесная комната, похожая на тюремную камеру, но с телевизором) и любимое место вечно голодных студентов кухня. Здесь по вечерам вьетнамцы жарили вонючую селёдку, а наши – картошку. Рядом кипели, покрытые копотью и сальными брызгами алюминиевые чайники.

В комнатах общежития кровать была единственной суверенной территорией студента, используемой для сна, думанья,сидения, а также в качестве «трибуны», с которой произносились речи об искусстве, обсуждались события дня, изречения педагогов, например, что фон нужно делать серебристее или серее. Очень увлекались тогда творчеством Врубеля,  Кричевского,  Родена, французских импрессионистов, интересовались авангардом, абстракционизмом (некоторые даже отваживались на формальные поиски в этом направлении, но были отчислены из института как морально неустойчивые,подверженные «тлетворным западным влияниям»).

На одном из просмотров студенческих композиций на военную тематику я обратила внимание на эскиз Н. Васильевой «Похоронка», где в интерьере сельской хаты была изображена семья, потрясенная извещением о смерти сына. Наташа мне поведала, что во время работы над композицией она обливалась слезами.Так глубоко погружаться в творческий процесс способен только истинный художник. Именно такой и была Наташа.

Всё, связанное с ней, отличалось вдохновением и оригинальностью. Она была такой фантазеркой, что грань между вымыслом и правдой иногда ускользала даже от неё самой. Однажды, по возвращениив Киев после летних каникул, Наташа торжественно сообщила девчонкам, что ей подарена шуба из голубой норки необыкновенной красоты (это в те-то времена, когда некоторые студенты носили фуфайки). Почти каждый день она напоминалао своей новой шубе, взбадривая ожидание и гася некоторое недоверие. Наконец, перед холодами шуба обрела черты реальности: с победоносным видом и сияющими глазами Наташа презентовала отвратительно коричневый балахон. От глубочайшего разочарования девчонки потеряли дар речи и готовы были растерзать «обманщицу» в клочья. А она торжествовала номер удался! Режиссер-постановщики актер мог быть доволен произведенным эффектом.


Первая половина 60-х годов. Зоя Гудченко и Наташа Васильева (в той самой «норковой» шубе).

 

В общежитии мы с Наташей задержались ненадолго, пришлось снимать квартиру. Жили в центральных районах Киева: на Подоле, в Липках, возле университетского ботанического сада. Скучать не приходилось. Много читали, посещали театры, филармонию. Большое впечатление произвели концерты Бориса Гмыри, Махмуда Эсамбаева, Ираклия Андронникова. Тогда же вышел на телеэкран замечательный фильм «Гамлет» с Иннокентием Смоктуновским в главной роли.

Старалисьи сами разнообразить свою жизнь.Вспоминается необычная встреча нового1965 года в доме лесника. Праздничный спектакль растянулся на целый месяц, включая предварительные обследования окрестностей Киева. Несколько воскресений подряд мы с небольшой группой друзей ездили на электричке в поисках объекта. Выходили на остановках с наиболее заманчивыми названиями, сулящими сказку. Наконец, недалеко от платформы «Корчи» нашли на опушке леса домик лесника, рядом – бывшая церковно-приходская школа, внизу – замерзшая речушка, вдали село. В затее участвовало 20 человек. Главное действо происходило в школе, где мы оформили класс росписями на обоях. Ночевали в домике лесника – кто на печи, а кто на полу, выстеленном душистым сеном. Наутро лесник устроил нам катание на лошадях, запряженных в сани, по зимнему снежному лесу.

На следующий день после Нового года

Всякого рода поздравительные акции нами устраивались почти исключительно за счет выдумки – на покупные подарки средств не предусматривалось. Когда нужно было квартирную хозяйку, преподавателя вокала Киевской консерватории, поздравить с 8 Марта, мы заготовили букетик вербочек, Наташа смастерила объемную большую куклу из бумаги в роскошных одеждах и шляпе, ярко расписала под дымковскую игрушку. А я написала такой шутливыйтекст:

Если б нам меццо-сопрано и гармошку на ремне,

Спели б Вам Елена Санна гимн о славном женском дне.

Но на гимны мы негожи, злою волею судьбы,

Так примите же пригожий кустик розовой вербы.

Время от времени из нас фонтанировали различные идеи. В творческой лихорадке мы их разрабатывали, мысленно доводя до совершенства (и это было самое интересное).А что касается реализации, иногда случались осечки. Как-то нам вздумалось писать что-то вроде юмористических рассказов для прессы, чтобы увеличить свой бюджет и соответственно снизить родительские расходы. Но, к сожалению, наш потенциал юмористов иссяк на предварительной стадии.

А то вдруг в начале весны мы прониклись сочувствием к одной знакомой старушке. Нам показалось, что попечители ее угнетают, и мы решили вскопать ее маленький огородик, чудом сохранившийся почти в центре Киева между большими домами. Мобилизовав двух парней из КПИ, мы вскопали бабуле ее нехитрый участочек, а по завершении работы устроили настоящий пикник с картошкой, печеной на костре, салом и луком, поджаренными над огнем, и вином.

В нашем личном общении с Наташей профессиональных тем мы, как правило,не обсуждали. Лишь много лет спустя возникла такая тема во время моего короткого пребывания в Кишиневе в составе экспедиции. Тогда мы встретились с Наташей, и в разговоре о пленэрной живописи она заметила, что никогда не выбирает для этюда эффектной, «просящейся на холст» позиции, а ищет неброские, но с очень индивидуальным настроением мотивы.

Своеобразным, я бы сказала художническим, был и подход Наташи к людям. В молодости ею ценились в основном яркие талантливые личности. Среди знакомых семьи Васильевых было немало таких «интересных», как она выражалась людей. «Серые мышки», вялые,бесхарактерные, неспособные ничем блеснуть, её не привлекали. О «внешнем»и «внутреннем» в человеке мы нередко спорили. Мне казалось несправедливым лишить уважения большую часть человечества.Отголосок этих обсуждений прозвучал при нашей последней встрече в 2002 году. Она неожиданно сказала: «А знаешь, Зойка, я убедилась, что самое важное в человеке истинная доброта, бескорыстие,честность, искренность и порядочность».

Вспоминая о Наташе, я снова мысленно возвращаюсь в пору нашей юности. Закончился концертв филармонии, мы покидаем зал, вдохновленные, отрешенные от реальности. Приходят откуда-то строчки:

Вибрации гитар ушли, оборвались,

Как-будто канули в просторы вечности.

А голос скрипки устремился ввысь

И медленно растаял в Бесконечности

23.03.2011

2 мысли о “Светлой памяти Наташи Васильевой посвящается”

  1. Замечательные воспоминания: столько интересных, неожиданных деталей и из жизни самой Натальи Алексеевны (почти неизвестного периода жизни для нас- учеников), и просто из жизни страны, студенчества 60-х годов.
    И еще, воспоминания получились такие щемящие, такие душевные, что сердцем читаешь, не глазами.
    Образ НА такой яркий, меняющийся на протяжении жизни. Очень узнаваемый.
    И «перламутровая» Дюймовочка, и летающие руки ( мне тоже руки запомнились очень ), и «одуванчик серебристых волос» и волевой характер. И внутрений нравственный стержень. Спасибо большое: читала и радовалась, смеялась и плакала, узнавала и вспоминала.
    Как жаль, что все это уже прошло, и есть только воспоминания.
    Но есть надежда, что впереди будет Встреча.

  2. Расскажите, пожалуйста, еще о Ваших и Наталии Алексеевны студенческих годах. Вы так искренне и тогательно пишите о вашей дружбе!

Добавить комментарий

Войти с помощью: 

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *