Очерк посвященный отцу

Кроме монографии  «А.А. Васильев»  Наталья Алексеевна написала несколько больших статей об отце. Две уже опубликованы на сайте: «Кисть — шпага, палитра — щит»  и   «Мой отец — художник Васильев«.  Помещаем еще одну, написанную для каталога выставки, посвященной 80-летию Алексея Васильева.
img_3846-1

Наталья  Васильева

Шел 1944 год. Мой отец, Алексей Александрович Васильев, со всей нашей семьей приехал “насовсем” в Кишинев. Был декабрь. Дул холодный ветер. Папа и встретивший нас художник Чоколов, подняв воротники, шли за нашей медлительной телегой по безлюдным разрушенным улицам города. А впереди были тридцать трудных и счастливых лет жизни и работы в Молдавии. Они нашли отражение не только в творческой и общественной деятельности, но и в записных книжках отца, которые он называл «повестью своих лет, выраженных в сомнениях и потерях, в находках и удачах»…Еще в мае 1941 года Алексея Александровича назначили начальником Управления по делам искусств при Совете Народных Комиссаров МССР и одновременно ответственным секретарем Союза художников Молдавии, а в 1945 году, на 1 съезде художников республики, он был избран председателем Союза художников МССР.
img_3847-1
В Кишинев отец приехал уже сформировавшимся живописцем. Позади была учеба в Московском художественном училище «Памяти 1905 года» и во ВХУТЕИНе у прославленных В. А. Фоворского, С. В. Герасимова, Д.С. Моора. Позади была и аспирантура при Третьяковской галерее, которая также оставила глубокий след в его творческой манере. Там отец учился у видных советских искусствоведов, ставших впоследствии его близкими друзьями, в том числе у А.А. Федорова-Довыдова и А. И. Михайлова. Последний много позже писал мне: «Мы поддерживали близкую дружбу с Вашим папой, прекрасным художником и человеком, которого я знал и любил с начала 30-х годов. Здесь начало начал нашей с ним более чем дружбы, а товарищества и породнения, какие бывали только в те далекие годы и никогда и ничем не омрачались даже на мгновение». Не прошли даром и первые творческие годы Алексея Александровича на родине его отца в Киргизии, годы поисков и сомнений.
Значительным событием в творческой жизни отца стала работа на буквально ошеломившей его Чукотке. Туда в 1938 году отправились за впечатлениями мои молодые и романтически настроенные родители. Мама вспоминала: « Жить там было очень трудно. Мы не были приспособлены к такому холоду, к полному отсутствию солнца. Если бы не постоянная работа, можно было бы прийти в уныние. Алексей Александрович на Чукотке очень много писал и рисовал». В условиях бесприютной скверной природы были созданы «Ярмарка на Чукотке», «Чукотский шаман с женами», « Из тундры», «Чукотские комсомолки» (1939). ( Последние две картины вскоре были приобретены музеем искусств г. Филадельфия, США) О цикле этих работ приветливо отозвались известные советские художники А. П. Бубнов, А. А. Пластов, А. В. Куприн. Полотна привлекали не столько экзотикой, сколько свежим дыханием жизненной правды, глубоким интересом художника к неизведанному краю.
img_0546А. Васильев      1939        Из тундры

Мне кажется, что постоянная тяга отца к новым и контрастным впечатлениям послужила основным поводом для нашего переезда в Кишинев. Здесь в течение шестнадцати лет мы жили в маленькой квартире, в которой раньше жила ученица Репина Е. М. Малешевская. (Говорят, в этом доме гостил сам Шаляпин.) Все произведения отца, датированные до 1960 года, написаны в этой мастерской. А в портрете овальной формы, где я изображена маленькой девочкой, фоном послужил наш, можно сказать, исторический дворик.
img_2390А. Васильев           1950-е годы           Дворик.
Этюд написан из окна мастерской

 

Первые работы, написанные Алексеем Александровичем в Молдавии, — этюдного характера, небольшого размера. Картины посвящены грустным вечерам весны и осени израненного войной края. Такие пейзажи, как «Дорога», «Сумерки», «Вечер» (1945) передают настроение тоскливой унылости сельских дорог. Они написаны с натуры в окрестностях города, так же как и картины «Окрестности Кишинева». «Первый трамвай в Кишиневе» (1945), «На кишиневском базаре» (1946) и др. Для того чтобы можно было их писать, папе выдали специальное «разрешение производить зарисовки в пределах г. Кишинева» — документ, рожденный послевоенными сложностями.
К теме войны отец возвращался на протяжении всей своей жизни. «Заложники» (1944), «Молдавский чабан» (1946), «У могилы героев» (1949), « Рыбницкая трагедия» (1954), «Дорогой подвига» (1973), « В партизанском лесу» (1974) – вот лишь некоторые из полотен, посвященных проблемам войны и мира. Этой же теме посвящено и одно из самых удачных произведений отца «Зарастают военные тропы» (1957). Сюжет этого полотна прост. На холме, залитом вечерним светом, расположилось колхозное стадо, рядом беседуют ребята – пастушки. Голубые дали с мелькнувшей речушкой и высокое спокойное небо создают настроение обычного для этого края душистого летнего вечера. Разрушенный дот, раскиданные камни, воронка, наполненная водой, напоминают о недавно прошедших тут военных событиях. «Картина не только раскрывает чарующую красоту родного края, — отмечал академик А.К. Лебедев, — но и рождает глубокие мысли о судьбах Родины, о ее прошлом, настоящем и будущем». «Глубокой мыслью вдохновением пронизано это оптимистическое произведение. Торжеству жизни, миру и счастью принадлежит будущее», — писала «Советская культура» 17 августа 1957 года.
OLYMPUS DIGITAL CAMERA
А. Васильев      1957               Зарастают военные тропы

OLYMPUS DIGITAL CAMERA
А Васильев      1953            Каприяновский лес

Почти во всех работах Алексея Александровича пейзаж имеет определяющее значение. Среди наиболее типичных в этом отношении следует отметить картины «Каприяновский лес» (1953), «Кодры», «В долине Днестра»(1958), «Ранняя весна» (1959). Эти работы почти полностью написаны с натуры. Много путешествуя с этюдником по Молдавии, отец знал, где самые задумчивые дали, где Днестр причудливой петлей обнимает виноградники, где раскинулись благородно-живописные деревья. В своих произведениях папа умел говорить о красоте природы негромким, но убедительным голосом – так он рассказывал нам с братом в детстве им же сочиненные удивительные сказки. В дневнике своем Алексей Александрович оставил такую запись: «…А ведь нужны не колористический талант, не одаренность в чувстве композиции, а талант в умении любоваться жизнью, одаренность в душевной щедрости – эти черты вырастят и чувство цвета, и красоту композиции…». И он действительно был очень чувствителен к непререкаемой красоте природы. Ученик отца И. В. Григорович, часто сопровождавший его на этюдах, вспоминал про Алексея Александровича: «Художник не дремал в нем никогда. На этюдах или в городе, проходя по улице или беседуя с кем-либо, где бы он ни был, он наблюдал и восхищался красотой».
Из всех состояний природы отец больше всего любил осень и вечерний час. Таких картин, написанных им в Молдавии, много. Особое место среди них занимают пейзажи: «Краски осенней природы»(1954), «Вечер в Леушенах»(1960), «Осень в Молдавии» (1957). Последняя картина экспонировалась на Всемирной выставке в Брюсселе. Пейзаж написан в окрестностях Вадул-луй- Водэ. Он не совсем типичен для творчества отца, который любил простор, холмы, планы. Тут же – узкая лента далей чуть заметна, а низкий, ровный горизонт позволил показать на фоне светлого неба ажурную прелесть дерева. Дерево и разнообразие осеннего кустарника на невысоком бугре – вот и весь пейзаж. Но как удачно в нем передана красота обычного, как бы знакомого нам уголка природы! Художник словно показывает нам, как прекрасно то, что мы много раз видели, но не замечали. Тихое прозрачное небо, неяркое солнце, увядающая зелень создают настроение приятной грусти.
Осень в Молдавии
А Васильев      1957     Осень в Молдавии

Алексей Александрович записал как-то в своем дневнике : «У хороших художников пейзаж наделяется чертами внутреннего состояния авторов, определяющих свое отношение к нему сложными комплексами своих переживаний». Как подтверждение этому в «Красках осеней природы» прочитываем радость общения с буйной красотой молдавской осени. В пейзаже «пойман» тот кратковременный момент перед сумерками, когда осенняя листва и удобно устроившееся в ней село «вспыхнули» в ярких лучах заходящего солнца. Червонное золото колорита, стремительный мазок придают картине необычайно достоверную звонкость. В вечернем уюте села чудятся мычание возвращающегося с пастбища стада, аромат приготовляемой к ужину пищи…
Отец всегда выступал против того, чтобы в понимание идейности пейзажа «вкладывались не очень правильные требования показывать сельхоз– или другую технику на полях, реках и дорогах», он считал, что «искусство должно не изображать, а выражать идеи нашего времени». Поэтому наряду с произведениями, которые условно называют «чистым пейзажем», в творчестве Алексея Александровича значительное место отведено «социальному пейзажу», нередко перерастающее в тематические картины. К ним относятся: «Кодры», «На птицеферме», «У Дубоссарской ГЭС» (1957), «Утро Молдавии. Детство» (1960), «Молдавия виноградная» (1972) и др. В них художник рассказывает о жизни и труде человека, о плодородии и своеобразии земли молдавской. Наиболее ярко эти мысли выражены в приобретенной Третьяковской галереей картине «Сказ о Молдавии» (1964), в которой создан поэтический образ преображенной человеком природы, показана неповторимая торжественность молдавской осени.
slaid-88-1А Васильев        1958        Кодры

…Память сохранила розово-серый туго натянутый холст, который постепенно от изображенного в центре холма наряжался «божественной смутой» цвета. К его вершине, одетой в шапку осенних кодр, устремлялись ряды садов и виноградников. Намеченное с левой стороны дерево неожиданно засверкало красным вечерним огнем. «Надо где-то, когда лепишь форму, — записал отец в своем дневнике, — смазать второстепенные места, и вдруг, ударом кисти, широким мазком, как молнией… завершить лепку». Алексей Александрович писал быстро, придавая большое значение самому началу работы над картиной. «Холст должен быть уже решенным, тогда в угле виден цвет», — считал папа. Хорошо помню свое волнение, когда на красиво затонированном папином холсте, заполненном только кружевным угольным рисунком, расцвел однажды нежный и свежий цветок мальвы. Этот цветок служил как бы камертоном для дальнейшей работы над картиной « Утро Молдавии. Детство». Сказочная красота мальв, пестрота детских одежд, ситцевая простота пейзажа послужили лишь поводом для передачи ощущения радости счастливого и веселого детства. В этой картине особенно проявилось своеобразие индивидуального почерка Алексея Александровича, которое не раз отмечали художники и искусствоведы. Отец очень берег естественную фактуру холста. «Холст должен дышать», — говорил он. Поэтому кое-где сохранял цвет тонированного холста, удачные мазки и подтеки подмалевки. В световых же и в наиболее важных кусках художник отдавал предпочтение рельефной фактуре, из-за чего поверхность картины приобретала воздушную вибрирующую игру цвета. «Краски должны лежать на холсте широко и богато… с привлечением многих и разнообразных форм и приемов обработки поверхности», — записано в дневнике.
OLYMPUS DIGITAL CAMERA
А Васильев         1960               Утро Молдавии. Детство

Алексей Александрович часто выезжал за пределы Молдавии. На предлагаемой вашему вниманию выставке представлены работы, написанные в Карпатах и в Крыму, где в 1963 году отец был в творческой командировке. К. Д. Роднин писал об этих полотнах: «Работы строги по композиции и отбору деталей, привлекают свежестью. Колорит их решительно отличается от колорита ранее созданных художником произведений». Скалы, яркая зелень, цветущие кустарники, многоликое море, кривые улочки Гурзуфа, Генуэзская крепость в Судаке, Бахчисарай, самобытное своеобразие крымского пейзажа способствовали успешному рождению новых образных и цветовых характеристик природы. Более удачным в этом отношении отец находил пейзаж «Бахчисарай. Дворец хана Гирея» (1964). Написан он за три сеанса, но этюдом его никак не назовешь, полотно отличается «музейной» завершенностью.
OLYMPUS DIGITAL CAMERA
А. Васильев    1964    Бахчисарай. Дворец хана Гирея

Из каждой своей поездки Алексей Александрович привозил много этюдов и набросков. Он любил рисовать и рисовал ежедневно. Представленная на настоящей выставке графика отражает мастерство художника в быстром рисунке. Они созвучны его живописной манере: плотный вибрирующий штрих в тени и многообразие серых тонов, свитых из серебра легких линий, в освещенных частях. Рисунки рассказывают о людях, героях художественных произведений, изображают памятники архитектуры. Графикой отец занимался с давних лет. Во время войны он работал над выпуском «окон ТАСС», в газетно-журнальной графике, в карикатуре.

Заметное место в творчестве Алексея Александровича занимают работы, написанные за рубежом или по впечатлениям об этих поездках. В 1959 году отец уехал на 60 дней в творческую командировку в Китай. Он вспоминал: «Конечно, не экзотика и не этнография привлекали нас в Китае. Мы были увлечены огромным своеобразием жизни, природы, истории и искусства Китая. Нас увлекло все своей неповторимостью… новой колористической палитрой». «Улица в Нанкине», «Утро на реке Янцзы», «В старом Шанхае», «Гора восходящего солнца» (1961), «У Великой китайской стены» (1962) и многие другие работы были написаны под воздействием впечатлений от этой удивительной и противоречивой страны. Полотна рассказывают о древней и современной китайской архитектуре, о быте и культуре восточных городов, о блестящих гладях рек с яркими парусами снующих джонок, о прозрачной красоте гор и о незнакомой прелести цветущих деревьев. «Надо было отбирать из множества мотивов то, что останавливало внимание, с одной стороны, и то, что можно было написать за один сеанс, с другой…», — рассказывал отец. К. Д. Роднин писал о вышеназванных произведениях: «Пейзажи, созданные во время поездки в КНР, являются значительной работой А.А. Васильева, свидетельствующей о его творческом росте. Зрелое восприятие жизни художником, свободно и уверенно изображающим виденное, в каждом из них несет, наряду с познавательным интересом, подлинно художественное начало».
улица в Нанкине
А. Васильев          1961            Улица в Нанкине

Побывав затем в Египте, отец был потрясен встречами с величайшими памятниками древней культуры. Он старался оставлять хоть бы в набросках, в этюдной записи поразившие его краски этой необыкновенной страны. Путевые дневники отца полны восторженных описаний встреч с людьми, искусством и природой Египта. «Это,- читаем мы в дневнике, — поразительная встреча с искусством величайшим, которое могло возникнуть только в великую эпоху, когда силы творящих были на уровне общественных идеалов».
Памятникам древней культуры Египта посвящены работы: «Египет. У пирамиды Джосера», «Египет. В Долине Гиза» (1969), «Мемфис. Старая столица Египта» (1970) и др.
img_0589-egipetА. Васильев        1970       Менфис. Старая столица Египта

Будучи в Марокко и Сенегале, отец посетил Касабланку, Рабат, Дакар. В полотнах, написанные там, он изобразил живописные красивые улочки, раскаленные лучами обжигающего солнца, и широкие улицы-базары, богатые кварталы и утлые лачуги, современных людей и памятники древней культуры этих стран. Но серия картин о поездке в Африку так и не была закончена. Не осуществились замыслы Алексея Александровича рассказать о народе, борющемся за свою независимость. Так и осталась стоять на мольберте картина «Колоссы Мемнона»…
Этюды и наблюдения, сделанные отцом в странах Африки и Азии, пригодились ему при работе над полотном «Горе и гнев Вьетнама»(1979). Теперь эту картину можно отнести к историческому жанру, а тогда, в 1972 году, художник говорил: «Хочется верить, что недалеко то время, когда эта картина будет полотном уже не о современности, об истории, которая никогда не повторится».
vie
А. Васильев     1970       Горе и   гнев Вьетнама

Историческая картина и пейзаж были всегда свойственны творчеству отца. Он писал места, связанные с пребыванием в Кишиневе и Долне А.С. Пушкина, им был создан ряд работ, посвященных жизни Г.И. Котовского.
Отец считал, что его работа над ленинской темой началась еще в первые месяцы Великой Отечественной войны, когда ему пришлось маскировать Дом – музей В. И. Ленина в Горках. В 1965-1966 года: Алексей Александрович побывал в Ульяновске, Казани, Кокушкине, а также в Сибири. В наши дни те места выглядели совсем иначе, чем в тревожные предреволюционные годы. В письмах домой Алексей Александрович сообщил нам: «…От Шушенского осталось не так уж много. Когда-то Ленин писал, что в селе нет ни одного дерева, а сейчас все село…утопает в зелени».  Художнику приходилось мысленно реконструировать облик селений. Представленные на настоящей выставке полотна, изображающие мемориальные ленинские места, отличаются разнообразием колорита и композиции, лиризмом. Немаловажную роль при написании этих работ сыграла личные наблюдения и чувства Алексея Александровича. «Вчера шел дождь, — писал он как-то, — и мне показалось, что Шушенское было таким, как при Ленине, — грязным, темным и холодным». Так, на основании мысленных реконструкций и собственных впечатлений, отцом были написаны работы «Село Кокушкино – место первой ссылки В. Ульянова»(1969) и др.
img_0665-kokushkinoА. Васильев         1969       Село Кокушкино – место первой ссылки В. Ульянова

 

Искусствовед М. П. Сокольников, характеризуя серию картин, созданной отцом, написал ему: «…Вы крепкий реалист с кипучим романтическим колоритом». И действительно, воспринимая революцию как явление, не лишенное романтики, Алексей Александрович создал в историческом пейзаже настроения мятежности, используя цветовые контрасты, бурную динамику светотени, новые колористические трактовки.
В решении образности пейзажа отец всегда придавал большое значение небу. В картине «Село Шушенское. Гроза надвигается» оно грозное, в «Осень в Молдавии» — немного грустное, в полотне «Зарастают военные тропы» — торжественное, а на холсте «Рожденные летать»(1971) небо – основной источник настроения, герой картины.
SONY DSC
А Васильев           1974          Художник и время

Последняя картина отца «Художник и время»(1974) осталась не законченной – болезнь не дала возможности завершить ее. Идея полотна – рассказ о художнике, прожившем жизнь в едином ритме с временем, выражает те принципы творческой честности и уважения к зрителю, которыми руководствовался в своей работе Алексей Александрович.
Отец часто встречался с поклонниками своего искусства. От этих встреч осталось много теплых отзывов. Да и сам он обладал ярким даром благодарного зрителя и ценителя прекрасного, хорошо знал советские и зарубежные сокровищницы искусства, после посещения, которых обязательно оставлял в записных книжках массу впечатлений, выражающих его идеалы и мировоззрение. О художественных симпатиях Алексея Александровича ярко говорит собранная им в течение всей жизни коллекция произведений изобразительного искусства, которая почти полностью выставляется на обозрение впервые. Так же как и домашняя библиотека, это собрание произведений всегда сопутствовало работе отца. Любимые им И. Левитан, В. Поленов, К. Коровин, Л.Туржанский, К. Богаевский представлены небольшими этюдами-пейзажами. Гордостью коллекции был портрет кисти Ф. Малявина. Рисунок, наброски, композиционные зарисовки Вал. Серова, М. Добужинского, В. Бялыницкого-Бирули, а также работы К. Рудакова, Е. Малешевской, К. Елисеева, Р. Фалька, Б. Ряузова и других привлекали внимание многих бывавших в нашем доме знатоков и любителей прекрасного. Глубоко понимая сущность и назначение искусства, отец называл его «компасом в бурном житейском море», обогащающим и совершенствующим взгляды и общественное поведение, расширяющим познавательные горизонты и настраивающим человека на творческий поиск.
Алексей Александрович был участником многих всесоюзных республиканских выставок, а также Всемирной художественной выставки в Брюсселе, международных выставок в Болгарии, ГДР, Дании, Египте, КНР, Югославии и других странах. Его работы выставлены в Третьяковской галерее, Музее А.С. Пушкина в Москве, в музеях Киргизии, Узбекистана, Дальнего Востока, Якутии, во всех крупных музеях Молдавии. Две его работы, как мы уже отмечали, находятся в США.
Закончить этот краткий очерк о жизни и творчестве отца я бы хотела его же словами, написанными в 1973 году для газеты «Вечерний Кишинев»: «Искусство окружает нас. Оно играет все возрастающую роль в нашей жизни и требует от нас не созерцание, а боевого участия в ней, в ее будущем, в определении ее целей и задач. Зритель видит во внешне неподвижных формах внутреннее движение мыслей и чувств, в которых ищет ответ на свои вопросы и свои личные и общественные проблемы. И если вы, зритель, придете на выставку произведений художника и вам она понравится, — радуйтесь этому, потому что жизнь ваша обогатилась новой гранью прекрасного»
img_0519Автор вступительной статьи Наталья Алексеевна Васильева

2 мысли о “Очерк посвященный отцу”

  1. С удовольствием прочёл очерк и рассмотрел фотографии с работ художника. Приятно вспомнить о хорошей профессиональной школе которую получали художники. Алексея Васильева назвал бы молдавским импрессионистом.

Добавить комментарий

Войти с помощью: 

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *