Россия, Москва
Моя учительница музыки, Тамара Александровна Жиркевич, была для меня не просто педагогом, поставившим руки и научившим играть на фортепиано. Она сформировала во мне любовь к искусству, вложила основы понимания живописи, особенно импрессионистов, и многое другое. Она на всю жизнь осталась для меня эталоном культуры. Помнится ее благородная фигура, необыкновенная осанка, одухотворенное лицо.
Т.А.Жиркевич родилась 26 апреля 1904 году. Ее отец — поэт, прозаик, публицист, военный юрист, коллекционер, общественный деятель А.В. Жиркевич, о нем много статей в интернете, мать — внучатая племянница П. В. Кукольника, поэта и прозаика, автора слов многих известных романсов, его брат Павел, дед Т.А. был профессором университета в Вильно.
В последнее десятилетие своей жизни (ТА умерла в 1983 г) она изучала литературное наследие своего отца, работала в литературном архиве и музее Л.Н.Толстого, где хранилась большая часть рукописей А.В.Жиркевич, в том числе его дневник, который он вел с 1880 по 1925 гг.. Была найдена обширная переписка А.В.Жиркевич со многими выдающимися деятелями культуры конца 19 начала 20 веков, в том числе объемистая папка с письмами Л.Н.Толстого. Дело Т.А. продолжила ее дочь, Н.А.Жиркевич-Подлесских, тоже преподаватель музыки. Она написала ряд статей о деятельности своего деда.
Мне кажется есть нечто общее в судьбах Н.А.Васильевой и Т.А.Жиркевич, хотя они принадлежат к разным поколениям и никогда не встречались. Обе беззаветно служили искусству, любили своих учеников и вкладывали в них все свои душевные силы. Обе чтили память своих отцов и делали все, чтобы следующие поколения их не забыли.
PS К сожалению я не была знакома с Н.А.Васильевой, но более 40 лет знаю ее брата, Ярослава. Восхищена его деятельностью по сохранению памяти о Н.А. и их отце.
Нельзя ли где-нибудь ознакомиться с дневниками А.В. Жиркевич?
Познакомиться со страницами дневника А.В. Жиркевича можно в моих публикациях: Н.Г. Жиркевич-Подлесских «По Пскову-то сам Пушкин мне земля…» 2000. изд. музея-заповедника Михайловское. С. 256; А.В. Жиркевич Потревоженные тени. Симбирский дневник. 2007. изд. Этерна.М. С. 639; А.В. Жиркевич Встречи с Толстым. Дневники. Письма. 2009. изд. музея-заповедника Ясная Поляна. С. 800. Более подробно см. список публикаций в конце книги Потревоженные тени…
Спасибо!
О моей маме Тамаре Александровне Жиркевич. (1)
Учительство занимает не последнее место в судьбе моей мамы, да и моей, но слово это более многомерно, оно включает не только профессиональное мастерство, но и просветительские идеи… Наша профессия музыканта-педагога уникальна тем, что основываясь на индивидуальном общении педагога и ученика, может познакомить ребенка с разнообразием духовного и культурного мира, сделать его не только разносторонне образованным, но и дать ему противоядие от многочисленным жизненных искушений. Путь становления Тамары Александровны как музыканта-педагога не совсем обычен. В молодые годы она училась в музыкальном техникуме Ленинграда у известного профессора Василия Каменского, и «переиграла руки» (бытовое выражение музыкантов). Ее педагог говорил»Тамарочка, играйте октавы так, будто вы поднимаете на пальцах рояль», и мама с темпераментом и увлеченностью занималась по 8-10 часов! Это в коммунальной квартире! Но милые интеллигентные соседи терпели… Иногда тетя Нина, детский библиотекарь, деликатно заглядывала в комнату:»Тамарочка, вы еще долго?..» — «Еще часик…» Тетя Нина вздыхала, и продолжала терпеть (об атмосфере довоенных ленинградских коммуналок можно долго рассказывать). Врачи сказали Т.А., что она никогда не сможет стать концертирующим музыкантом. Мне кажется, по молодости лет, Т.А. не очень огорчилась. Личная жизнь, драмы, надежды, думается, на какое-то время увлекли ее. Но этого касаться, не будем. Вскоре она встречает моего будущего отчима Григория Моисеевича Кауфмана, одного из лучших и порядочных людей в моей жизни. Т.А. поступает на курсы чертежника-конструктора знаменитого завода «Светлана». А вскоре начинается война… К музыке Т.А. возвратилась в эвакуации. Было это в Сарапуле (Удмуртия). Оказалось, руки перестали болеть, и мама стала концермейстером в музыкально-драматическом театре. К нам домой привезли из театра рояль, и зачастили певцы, профессиональные и самодеятельные. Мама часто играла раненым. Помню лес перебинтованных рук, ног, кто-то в гипсе… От этого времени у меня сохранились сборники песен Отечественной войны. А мама почувствовала свою востребованность и счастье, что своей игрой доставляет радость раненным бойцам.
О моей маме Тамаре Александровне Жиркевич. (2)
В августе 1945 года мы оказались в подмосковный поселке Фрязино (теперь наукоград). Т.А. пошла в завком, предложив организовать музыкальный кружок. Но время было трудное, послевоенное, и в завкоме сказали, что сейчас не до музыки, на что мама ответила «давайте попробуем», и повесила на столбе объявление. Набежало 20 детей!. Инструментов в поселке было два (потом появился третий). Помимо занятий с Т.А., а занималась она бесплатно, ребята приходили к нам домой учить заданное «на дом». Я была в школе, отец на работе, мама часто уезжала в Москву за продуктами, ключ оставлялся под ковриком. Вскоре из ее фортепианного кружка возникла музыкальная школа. Три энтузиаста Т. А. Жиркевич, Б.И. Лебедев и С.С.Забродина стояли у истоков школы, которая недавно отметила свой юбилей! Т.А. стала брать частные уроки у одного из профессоров Московской консерватории, и в доме зазвучали: «Революционный этюд» Шопена, Сонет Петрарки Листа, 17 соната Бетховена. Вскоре Т.А. обратилась к Татьяне Ивановне Взоровой, заведующей отделом Бабушкинской музыкальной школой, которая владела уникальной методикой преподавания игры на фортепиано. Она потрясающе «ставила» руки,и даже средние ученики показывали высокие результаты! Т.А. регулярно присутствовала на ее уроках. Однажды, Татьяна Ивановна попросила Т.А. поиграть ей. Послушав, она сказала, если Вы хотите овладеть моей методикой, Вам нужно самой овладеть ею, т.е. заново «ставить» руки. И в доме зазвучали «Петушок», «Зайчик», детские пьесы. Помню, мама часами искала нужное прикосновение, «не так, не получается». Уже много позже, когда Т.А. не стало, я узнала, что менять постановку рук после 40 лет нельзя! Но Т.А. с упорством преодолела все трудности, и все, что она играла ранее, зазвучало преображенным. Конечно, все это передавалось ученикам. На одном из методических занятий в Москве, Т.А. показывала одну из первых своих учениц, Лилю Лукошкову, и методист-консультант Гнесинского института М. Фейгин заметил, что он впервые слышит эту прелюдию Баха в исполнении ребенка на таком уровне. Затем начались областные конкурсы, многие ученики Т.А. занимали призовые места, дважды она получала значок от Министерства культуры за педагогические успехи (тогда звание «Заслуженного работника культуры» еще не существовало). Сохранилась старенькая программка заключительного концерта областного конкурса, который проходил в Малом зале Московской консерватории, где играла ее ученица. Итак, она стала ведущим педагогом школы. Но Т.А. этого было мало! Ведь из-за переигранных рук, она не имела диплома об окончании музыкального заведения. И вот, с большим трудом получив разрешение на сдачу экстерном всех предметов в музыкальном училище им. Ипполитова-Иванова, она и еще две дамы из Бабушкинской музыкальной школы, стали посещать групповые занятия. Я тогда только что поступила в это же училище на фортепианное отделение, и очень стеснялась совместных занятий. Мы делали вид, что не знакомы. Т.А. было в это время 47 лет. За два года, она прошла курс, рассчитанный на четыре года обучения,по полной программе, кажется , 16 предметов, и благополучно получила диплом. О том, какой след она оставила в своих учениках и об атмосфере дома, замечательно рассказала на страницах сайта ее ученица Наташа Калугина.