Сегодня, 25 марта, — годовщина ухода отца Натальи Алексеевны.
Когда в семье рождается ребенок, родители стараются зафиксировать (сохранить) его первые слова, шаги, первые тетрадки…
Когда уходят родители, эмоциональный интерес вызывает все последнее, что было связано с ними: последние слова, последние письма, последнее фото, документы…
Последняя картина художника Алексея Александровича Васильева.
А.А. Васильев «Партизанский лес, Х.,М., 1975
Национальный художественный музей Молдовы.
С картиной связан последний документ, который был оформлен и подписан художником за месяц до смерти.
************************************
25 марта всегда было днем памяти об отце. С 1983 года, после ухода матери, НА осталась одна в квартире и этот день стал еще более тоскливым.
29 марта 1985 года НА пишет письмо брату.
Дорогой Ярослав!
У меня после долгой полярной ночи наступил первый весенний день! Сегодня светит солнце. Черный снег на последнем издыхании украшает бордюры тротуаров. Небо высокое-высокое и на вид знойное-знойное. Сегодня первый день я без шубы. Еще должна по народным преданиям потрясти шубой Евдоха, а потом уже весна с летом.
Сейчас должна прийти в гости ко мне Ира Калашникова. Будем пить чай с лимонником (моим первым в жизни пирогом).
25 марта — этот тяжелый день, а для меня теперь особенно тяжелый, прошел по сложившимся традициям. Пришли оставшиеся, из когда-то многочисленной разнохарактерной компании родительских друзей. Все с розами. Как-будто сговорились. Все с теплыми взглядами, с понимающим кивком. Хорошие люди-друзья наших родителей — уходящие свидетели жизни нашей погибшей семьи. Посидели, повспоминали, поговорили обо всем…
*******************************************
На смерть Васильева откликнулось много людей. Уже приводилось письмо-соболезнование от Кати Богомолец — подруги мамы НА. В нем есть фраза «Я не буду Вас утешать — слова бессильны.» Найти в скорбный день слова
утешения — не так просто. Подруга НА нашла их.
Дорогие мои, милые Татьяна Анатольевна и Наташа!
Только что узнала о большом горе, постигшем вас. Это большое горе и для меня, и для всех, кто знает и любит вас, кто знал и любил Алексея Александровича. Я не могу поверить, не могу смириться с мыслью, что это случилось. В эти тяжелые дни мне хотелось бы быть вместе с вами, разделить с вами ваше горе, помочь вам и поддержать вас, хоть что-нибудь сделать для вас, чтобы горечь утраты не была вам тяжела.
Я не могу найти нужных слов, чтобы передать мою скорбь. Ваш дом был для меня вторым моим домом, и нет для меня более дорогих людей на свете, чем вы. Алексей Александрович навсегда останется в моей памяти, живым, энергичным, приветливым, заботливым, прекрасным человеком. И я молю бога, чтобы он дал вам силы пережить это громадное горе.
Милые Татьяна Анатольевна и Наташа, примите мое соболезнование, простите меня, что я в это тяжелое для вас время оказалась в стороне. Мужайтесь и берегите себя.
Целую вас и низко, земным поклоном кланяюсь памяти дорогого Алексея Александровича.
Таня.
29 марта 1975 года.
***********************************************
Следующий документ должен вызвать улыбку. Вернее не документ, который от имени мамы написала НА, а резолюция наложенная на него. В документе говорилось о просьбе предоставить помощь в перевозке мрамора, который был приобретен для памятника А. Васильеву.
Сейчас это выглядит неправдоподобно, но просьба о транспорте и кране была обращена к заместителю председателя горисполкома (по современной терминологии заместителю мэра города). Иначе кран и транспорт получить было нельзя.
Резолюция зам. пред. горисполкома:
тов. Гольштейн И.И.
прошу помочь для семьи
бывшего покойного
народного художника СССР
перевезти надгробие.
С уважением…
23 декабря 1975 года