Татьяна Тафтунова
Санкт- Петербург
После долгого перерыва побывала на сайте и нашла много заметок о Саше Пискареве, о чудесном его спасении в 1975году.
Почти все участники этих событий ушли в мир иной. Надеюсь, что они все уже встретились еще раз. Саша, его родители, Ева, Наталья Алексеевна, Саша, который позвонил в Ленинград и попросил свою маму найти врача, Ирина Александровна, которая сумела найти не только телефон врача, но именно те нужные слова — и все стало чудесно возможным в считанные часы, врач Зоя Дмитриевна Федорова.
Я осталась почти единственная свидетельница этой истории, и мне хотелось бы еще раз вспомнить удивительного человека, врача Зою Дмитриевну, чтобы ее имя осталось в памяти всех тех, кто помнит Сашу Пискарева.
Федорова Зоя Дмитриевна (1920 — 1994)
Понятие «милосердие» было упразднено в 1920 году. 22 мая 1920 года народный комиссар здравоохранения Н. Семашко издал приказ №1026 о том, что «Общины сестер милосердия ликвидируются,…. а равно упраздняется и слово «милосердие»….
Да, Слава Богу, не отменили клятву Гиппократа, в которой отражена вся сущность врачебного служения: «…. В какой бы дом я не вошел, я войду туда для пользы больного».
Конечно, врач всегда должен откликнуться на призыв о помощи больному, и все-таки, если вспомнить все обстоятельства: Зоя Дмитриевна Федорова – профессор в Ленинграде, практически единственный в стране специалист по гемофилии, по звонку совершенно незнакомой женщины, даже не родственницы больного, вылетает на следующий день первым самолетом в далекий Кишинев.
Никаких разговоров, вопросов о деньгах, гонораре! Вопросы только о состоянии мальчика, о лечении, лекарствах.
Из аэропорта сразу в больницу — важен каждый час. Врачи Кишиневской больнице в шоке: они никак не ожидали, что смогут увидеть и разговаривать с легендарным врачом, получить бесценную информацию о лечении редкой и очень коварной болезни. Интернета еще нет, доступ к информации довольно сложный и медленный. И сейчас, в больнице врач дает рекомендации, назначает курс лечения, необходимые лекарства привезены с собой.
Зоя Дмитриевна возвращается в Ленинград и высылает все необходимые лекарства самолетом.
Ситуация невероятная.
Удивительная женщина. Невысокая ростом, красивая, подтянутая, с небольшим чемоданчиком в руках, такой она мне запомнилась на всю жизнь.
Скромная, спокойная, знающая все тонкости своей специальности, и вселяющая такую веру, что все будет хорошо.
Помню, что все мы очень надеялись на чудо, но никто почти не верил, что все происходящее – это реальность. Саша начал поправляться.
На меня, совсем юную тогда, эта история произвела неизгладимое впечатление и стала жизненным камертоном.
И до сих пор я думаю, что на Сашин выбор профессии повлияла не только его болезнь, совет сестры Евы, но и образ врача Зои Дмитриевны.
Мы все встретились не с просто исполненным долгом врача, но с давно упраздненным милосердием. Мгновенно откликнутся на мольбы, на боль, и сделать все так спокойно, с любовью, почти незаметно, оставив впечатление, что по-другому и не могло случиться. Простой мальчик в далеком Кишеневе очень важен и дорог врачу.
Вспомнить еще раз эту историю меня заставила книга воспоминаний о враче, о Е.С. Боткине. Он тоже лечил мальчика Алексея, страдающего гемофилией, разделил все страдания царской семьи до конца, и был расстрелян вместе с ними.
Как он сам пишет в последнем письме своему брату «… В каждом деле я заботился не только о «Курсовом», но «Господнем». Это оправдывает и последнее мое решение, когда я не поколебался покинуть своих детей круглыми сиротами, чтобы исполнить свой врачебный долг до конца, как Авраам не поколебался по требованию бога принести Ему в жертву своего единственного сына. И я твердо верю, что так же как Бог спас тогда Исаака, Он спасет теперь и моих детей и Сам будет им Отцом….. »
Наивысшая степень и Долга, и Милосердия, и Служения.
В письмах царским детям Евгений Сергеевич часто называл себя « старым колодцем» и однажды Ольга Николаевна сказала, что « мне кажется, что я вижу в глубине старого колодца чистую воду».
Пусть же память о милосердии врачей будет той «чистой водой из глубины старого колодца», дарующей нам смысл жизни.
P.S. Остался безымянным, но памятным навсегда тот милосердный пассажир, уступивший свой билет на самолет врачу Зое Дмитриевне.
P.S.2 Наконец, наши с Ярославом Алексеевичем долгие поиски фотографии Зои Дмитриевны увенчались успехом!
Благодаря отзывчивости моей знакомой Наташи Лившиц ( зав. отделом библиотеки 1 мед Института СПб) и сотрудников библиотеки Института гематологии. я познакомилась с ученицей Зои Дмитриевны Федоровой — доктором медицинских наук Юноной Леонидовной Кацадзе. Она любезно предоставила мне фотографии и сделала замечательный подарок ( фотографию врача, спасшего Сашу)для детей Саши.
10 декабря 2010 года Зое Дмитриевне исполнилось бы 90 лет.
Промыслительно: год рождения Зои Дмитриевны совпал с годом упразднения понятия «милосердия».
Зоя Дмитриевна закончила медицинский институт в 1941 году и работала врачом в блокадном Ленинграде.
Она стояла у истоков создания Центра лечения гемофилии в 1979 году, участвовала в создании тестов и препаратов для лечения. Лишь в конце 50- х годов это заболевание начали лечить в нашей стране. И многие дети были спасены.
Пусть этот рассказ «О милосердии» будет маленькой каплей в деле возрождения
Милосердия.
Спасибо за сообщение. Чтобы стать идеальным, в нем не хватает нескольких фотографий. Прежде всего Зои Дмитриевны Федоровой, а также Саши Колокольцева и его мамы Ирины Александровны. Отдельной рамкой (к сожалению, пустой) я бы обозначил неизвестного пассажира, уступившего свое место в самолете, спешившему к больному, врачу.
Будем точны — слово «милосердие» было упразднено из наименований отечественных учебных и лечебных учреждений, а также из названия профессии медицинской сестры.
Это никак не оправдывает большевиков, которые во многом ломали жизнь «через колено»
20 лет назад в России вновь появились сестры милосердия.
Ярослав Алексеевич!
У меня нет фотографий, мне и не хотелось в этом тексте фотографий намеренно, разве вставить фотографию Зои Дмитриевны. Но, увы, ее у меня никогда не было. В то время мы не так часто фотографировали или фотографировались.
Мне кажется, что этот текст несет больше смысла через слово, чем через зрительный ряд. По крайней мере, этого хотелось.
Можно позвонить на работу Федоровой и попытаться узнать ее домашний телефон. Если в ее квартире живут родственники, то получить ее фото будет не трудно.
Я уже звонила в институт, но, к сожалению. учитывая ее возраст и то, что она умерла лет 10 назад, практически никто ничего о ней не знает. В интернете сведений ( адреса) я тоже не нашла, так что все не так просто.
И по поводу слова » милосердие»: когда в 1920 году было упразднено слово, а учреждения ликвидированы, произошло более серьезное событие. За каждым слово стоит смысл, и упраздняя слово, смысл ушел из нашей жизни, и я не очень уверена, что сейчас понятие милосердия прочно вошло в наше общество и нашу жизнь, хотя, действительно возродились Общины сестер милосердия.
Совершенно случайно увидела эти воспоминания и тёплые слова о Зое Дмитриевне Фёдоровой и не могу остаться равнодушной. Я очень благодарна вам за светлую память. Это была замечательная, умная, добрая и красивая женщина и при этом с твёрдым мужским характером. Она много лет руководила лабораторией и собрала коллектив единомышленников, профессионалов высочайшего класса. Я с почтением и глубочайшим уважением вспоминаю Марианну Александровну Котовщикову, Анастасию Семёновну Шитикову, Людмилу Петровну Папаян, Юнону Леонидовну Кацадзе. Я бывала в этой лаборатории. Встречалась с ними на конференциях. Зоя Дмитриевна была опонентом при защите мною диссертации. Всегда строгая, собранная и доброжелательная. Как мне кажется, в ней было много «советского», но именно того самого лучшего, что сейчас теряется. Да, она могла вот так прилететь, помочь незнакомому мальчику. Людмила Розанова.rozanovi@inbox.ru
Спасибо большое за теплый и неравнодушный комментарий. Образ Зои Дмитриевны Федоровой стал ярче.
На нашем сайте информацию о З.Д. Федоровой можно найти здесь и здесь.