В начале 1970 года в программе телевизионных передач можно было найти заметку о том, что 6 марта, т.е. ровно 44 года назад, по первому каналу молдавского ТВ можно посмотреть передачу «Истоки искусства». Передачу для детей и юношества в цикле «Художник» вела Наталья Васильева.
Программа радио и телевидения 27 февраля 1970 года.
Т., 6 марта, 15.50
1 программа
Фрески глубокой старины. Сколько в них таинственности и вместе с тем жизни. Облеченные в религиозную форму, они все же отражали земные представления о мире, красоте, об эстетических достоинствах человека. Подлинный художник всегда, во все времена, оставался самим собой, доже если его творчество было ограничено рамками условности. Мировую славу приобрела древнерусская живопись. И, в первую очередь, это творчество Феофана Грека, Андрея Рублева и Даниила Черного. Непосвященному в секреты живописи думается, что писали они «на одно лицо». Однако и при кажущейся похожести произведения древности никого не могут оставить равнодушными. Они притягивают к себе своей непосредственностью, а если еще вооружиться знаниями, подчерпнутыми в учебниках по искусству, палитра древнерусского искусства раскроет многие неожиданные секреты мастерства художников прошлого. А без сопоставления с истоками искусства нельзя знать и глубоко ценить настоящее.
Если вы посмотрите очередную передачу из цикла «Художник», подготовленную редакцией вещания для пионеров и старшеклассников, то узнаете, как писали живописцы в старину. Поведет передачу, как всегда, молодой художник, преподаватель Республиканской детской художественной школы Наталья Васильева.
Сохранился сценарий передачи, написанный НА, который может в настоящее время представлять интерес не только школьникам.
«ХУДОЖНИК»
Васильева в кадре:
Тема сегодняшней передачи исключительно интересная — искусство средневековья, живописи средневековья. Дело в том, что в последнее время огромное количество туристов посещают древнейшие памятники архитектуры, привозят оттуда массу впечатлений, а также вопросов и недоумений.
Недоумения касаются в основном, фресковых изображений и икон, которые якобы все на одно лицо.
И вот мы берем на себя смелость сравнить нескольких художников тех далеких времен для того, чтобы стала уловима разница искусства художников средневековья.
Древнерусская живопись имеет мировую славу, многие ее произведения входят в число лучших памятников мировой живописи. Древнерусское искусство средневековья, искусство времени повсеместного господства религии, когда почти любое проявление человеческой мысли и творчества воплощались в религиозную форму.
Но надо правильно истолковать эту, столь далекую от нас по времени, культуру. Искусство средних веков было связано религиозной догмой, имелся определенный круг сюжетов, определенный и при этом весьма жесткий канон, предписывающий создание художественного изображения по определенным схемам.
Но искусство — создание живого человеческого гения, оно отражало земные представления людей о мире, красоте, сущности жизни, об эстетических достоинствах человека, оно отражало лучшие чаяния людей своего времени.
В древнерусском искусстве много правды, в нем всегда чувствуется личное отношение художника к тому, что он изображал и во что искренне верил.
Как правило, у нас совершенно отсутствуют биографические сведения о жизни и творчестве древнерусских мастеров. Биография Феофана Грека является в этом отношении счастливым исключением. Для ее восстановления у нас имеется замечательный источник: письмо современника художника Епифатия Премудрого к Кириллу Тверскому. Письмо это написано в 1415 году и среди словесной фиоритуры содержит интереснейший биографический материал, дает изумительную по своей живописи характеристику Феофана.
Так, Феофан — византийский художник, прибывший в Россию где-то в 70 г. четырнадцатого столетия.
Работавший в Новгороде и в Москве. Личность Феофана производила неменьшее впечатление, чем его художественные создания. Он писал не в тихом и скромном уединении, как русские иконники того времени. Обычно вокруг него собиралась толпа и с любопытством и изумлением взирала на то, как чудесно, силой его неутомимой кисти, у нее на глазах возникали живые, дивные образы. Вот как пишет о Феофане Епифатий Премудрый: «Когда он все это изображал, никто не видел, чтобы он когда-либо взирал на образцы, как это делают некоторые наши иконописцы, которые в недоумении постоянно в них всматриваются, глядя туда и сюда, и не столько пишут красками, сколько смотрят на образцы. Он же казалось, руками пишет рукопись, а сам беспрестанно ходит, беседует с приходящими и умом обдумывает высокое и мудрое, чувственными же очами разумными, разумную видит доброту».
Особенный интерес людей вызывали его рассказы о Царьграде, где он, видимо, прошел свою выучку, в частности о прославленном храме св.Софии, о котором большинство знали по наслышке. И Феофан даже рисовал Епифанию Юстинианов храм со всеми его бесчисленными достопримечательностями и святынями , издавно привлекавших к себе русских паломников.
Храм Св. Софии Константинопольской. 532—37 гг. Современный вид. Стамбул
Ведущий:
Конечно, Феофан со свойственным ему живым темпераментом рассказывал о Каффе (Феодосия), где он расписывал церковь перед переездом в Россию. А Каффа в то, время была в расцвете. В Каффу ежегодно прибывали караваны из Китая, Тибета, Индии, Туркестана. На ее рынках можно было видеть китайский фарфор, индийские алмазы, бенгальский опиум, малабарский шафран, цейлонский жемчуг, эфиопскую слоновую кость, аравийскую мирру, генуэзские сукна и шелка, русские кожи. И это я говорю совсем ни для того, чтобы блеснуть столь редкостными для наших времен названиями, а для того, чтобы показать какой фантастический интерес представляли из себя рассказы Феофана в столь далекие времена, когда приток информации был по средневековьи жидким.
Попав в совершенно новую для него общественную среду, Феофан, естественно, испытал на себе ее воздействие, иначе говоря, искусство Феофана должно было сделаться созвучным русским вкусам, в противном случае оно осталось бы непонятным до конца. Этот процесс ассимиляции был длителен, он захватил несколько десятилетий и привел к тому, что Феофан вошел в историю русского искусства, незаметно превратившись из заезжего иностранца в деятельного участника русской художественной жизни.
Церковь Спаса Преображенского, расположенная на Ильиной улице была построена в 1374 году , а 4 года спустя Феофан получил заказ от боярина Василия Данилыча, жившего??? на Ильиной улице, расписать этот храм.
Церковь Спаса Преображения представляет собой излюбленный новгородцами крестокупольный храм с 4-мя модными столбами, одной ………… и одной главой. По своим вытянутым изящным пропорциям это несомненно самая стройная новгородская церковь. В распоряжении Феофана здесь находились большие стенные плоскости и многочисленные арки и своды, которые он призван был покрыть фресковой живописью. Учитывая прекрасное освещение церкви, можно предположить, что Феофан с энтузиазмом принялся за порученную ему роспись, тем более, что она должна была украсить один из самых больших и видных храмов Новгорода, привлекавший к себе всеобщее внимание.
Вседержитель в куполе церкви на Ильине улице.
Столпник Симеон старший. Церковь Спаса Преображения на Ильине улице.
Фигурам Феофана присуща одна общая черта — суровая одухотворенность. Всеми своими помыслами они устремляются к Богу, для них «мир во аде лежит». Чаще всего художник изображает их в состоянии молитвенного экстаза, когда они находятся под действием «умного чувства», о котором подробно повествует в своих трактатах Григорий Палама ????. Особенно выразителен — Макарий Египетский. Он был поборником строгой отшельнической жизни и одним из создателей учения об психии (т.е. отшельничестве), в силу чего он пользовался особым уважением у психистов.
Столпники воплощали у византийцев высочайший идеал святости, т.к. по представлениям тех времен, взойдя на столп и отрекаясь от мира, они целиком посвящали себя служению Богу.
Макарий Египетский
Восседающие на высокмх колоннах феофановые столпники оставляют незабываемое впечатление .
Давая эти фигуры в ряд и отводя им наилучшие освещаемые места в полутемной камере, художник тем самым усилил их значение в декоративном ансамбле.
Если бы суровая одухотваренность была единственным отличительным признаком феофановских образов святых, то вряд ли последние занимали бы столь исключительное место в истории византийского и русского искусства.
Им присущи еще две черты, целиком отмеченные печатью феофановского дарования. Это невиданная острота индивидуальных характеристик.
Феофан был одним из величайших художников времени, который и по прошествии шестисот лет, производит впечатление мощью своих образов, своим безукоризненным мастерством. Какое величавое достоинство сквозит в осанке праотцов и отшельников, которыми он украсил стены новгородского храма. Сколько возвышенного пафоса во всем их облике, в их суровых взглядах! Длинная змеящаяся борода Мельхисидека низвергается стремительным потоком. Его окаймленная пышными кудрями голова словно вырастает из могучих плеч. Затененные нахлобученными бровями глаза смотрят проницательно и строго. Неменьше силы характера, энергии и твердости сквозит и в облике других старцев, увековеченных кистью Феофана.
Столбники
В святых Феофана отсутствует душевная уравновешенность. В них все клокочет и бурлит. Они непрестанно борются с обуревающими их страстями. И борьба эта дается им дорогой ценой. Познав «соблазны мира» они уже утратили наивную веру, для них обретение этой веры есть дело тяжелых нраственных усилий и им надо всходить на высокие столпы, чтобы отдалиться от «злого мира» и приблизиться к небу, чтобы подавить свою плоть и греховные помыслы». Отсюда их страстность, их полный драматизма — пафос. Слишком гордые, чтобы поведать о своей внутренней борьбе ближнему, они замкнулись в броню созерцательности. И хотя на их грозных, убеленных сединами лицах лежит печать покоя, лица полны трагического пафоса, т.е. за ними скрывается мучительная внутренняя борьба.
Индивидуальный почерк особенно ощутимо чувствуется в его живописных приемах. Он лепит свои фигуры при помощи энергичных мазков с поразительным мастерством находя место бликам. Эти блики далеко не всегда кладутся Феофаном на выпуклые места. Феофановский блик — это средство для достижения нужного эмоционального оттенка, это тонко продуманный прием для экспрессии образа. При этом характерно, что блики далеко не всегда бывают белыми, они имеют голубоватый оттенок, порой — серый, иногда даже ярко-красный.
Однако, Феофан не любит ярких и пестрых красок, собственно, пестрая гамма не соответсвовала бы драматизму его изображений, но при всей скупости палитры мастера, его живопись была все же многоцветной. Особая сила красок Феофана заключается в необычайной плотности его цвета. И от сопоставления пылающего оранжевого цвета с нежным и легкими оттенками белого, розового, зеленого, желтого и серебристо-синего колористическая гамма приобретает особую направленность, которая помогает художнику раскрыть сложный внутренний мир его героев.
Феофан был выдающимся талантом, человеком исключительной разносторонности, художником огромного живописного темперамента. И как ни отвлечены переживания его святых, продолжающих жить в узком кругу старых церковных идей и представлений, он всегда находит такие средства для характеристики этих переживаний, которые сообщают последним изумительную наглядность и конкретность.
Среди московских мастеров второй половины ХIV века семена, брошенные Феофаном, нашли благодатную почву в молодом еще тогда иконописце Андрее Рублеве.
Надо полагать, что Рублева поражали яркие и сильные характеры праведников Феофана и глубоко личные нотки в их живописной передаче, но при всем неподдельном восхищении, которое в Рублеве вызывало искусство Феофана, его должно было смущать то, что при Феофане эти, прошедшие через жизненные испытания, отягощенные вековой мудростью и убеленные сединами старцы, не в состоянии преодолеть внутреннего разлада, вечного страха искушения, что при их постоянной готовности к покаянию и отречению, они пребывают во власти гордыни, которая в Древней Руси считалась наибольшим пороком.
Его не могло удовлетворить то, что в произведениях Феофана не встречается образов безмятежной радости, женственной грации, юношеской чистоты.
Кто знает, быть может, впоследствии, увидев в произведениях Феофана сильных духом, но разъедаемых внутренними противоречиями праведников, Рублев вспоминал наставления своих собственных учителей хранить в душе своей прежде всего голубую чистоту, ценить простодушие в них книжной мудрости.
Впрочем, было бы неверно считать, что русским того времени были совершенно недоступны глубины философской мысли. Монахи были в то время книголюбами, в монастырях имелись богатые книгохранилища, где усердно переписывались древние рукописи.
Успенский собор. Владимир.
В 1408 году по почину великого князя Василия Дмитриевича было решено украсить фресковой росписью обветшалый к тому времени Успенский собор во Владимире. В те годы Феофана, по-видимому, не было уже в живых, и поэтому выбор заказчика пал на Андрея Рублева, который, возможно, обратил на себя внимание за три года до того своими работами в Благовещенском соборе в Кремле. Вместе с Рублевым в работе участвовал и его друг Даниил Черный.
В традициях ХIV века выполнены фигуры трех патриархов: Авраама, Иакова и Исаака. В этих грузных фигурах в широких плащах ,падающих вниз угловатыми складками, можно заметить отголоски величавого искусства Феофана. Однако, достаточно сравнить его Мельхисидека с Авраамом, чтобы заметить в работе русского мастера иной нравственный тип: вместо гордого, недоступного мудреца, сурового и властного, перед нами тонко одухотворенный, трогательно простодушный старец, не столько старец, сколько старичок. Впрочем, в выполнении фигуры Авраама, особенно его курчавых волос, есть нечто напоминающее почерк великого грека.
Праотцы Иаков, Исаак и Авраам. Фреска работы прп. Андрея Рублева. Успенский собор Владимира
На сводах , на столбах и на стенах западной части Владимирского собора предстояло изобразить страшный суд. Для современников Рублева страшный суд казался неизбежным завершением всей истории человечества.
В его наступлении никто не сомневался. Но что ожидает людей в час «светопреставления»?
Византийцы яркими красками рисовали картины людских бедствий, гнев судьи, суровое возмездие за грехи людей, ужас содрогающегося человечества. Этими картинами усиливался назидательный тип живописного повествования. В древнерусских сказаниях о Страшном суде издавна сильнее подчеркивалась надежда людей на милость судьи, на его снисходительность к слабостям человека, ожидания праведниками вечного блаженства. Соответственно этому и роспись Рублева проникнута более бодрым и даже радостным настроением . Картины вечных мучений, видимо, мало занимали его. В глазах людей у Рублева можно прочесть не столько страх, наказание, сколько ожидание прощения, веру в светлое будущее.
Шествие праведных в рай.
Апостол Петр
Апостол Павел
Образ апостола Петра принадлежит к числу самых замечательных созданий русской живописи ХV века. И все же как непохож Петр из Успенского собора на старцев Феофана. Куда девалась их величавая гордость , неподвижная, торжественная суровость? Петр — сама самоотверженность, призывающий к приветливости и ласке. Петр обрашает лицо к следуюшей по его стопам толпе, уверенный, что его услышат и поймут. Весь его облик говорит о доверии к людям, об убежденности в том, что добрым и страстным призывом можно наставить людей на истинный путь.
Андрей Рублев расписывал Троицкий собор после нашествия татар. В этом соборе он писал свою знаменитую «Троицу».
В библейской легенде рассказывается о том, как к древнему старцу Аврааму явились трое странников и как он со своей супругой Сарой угощал их под дубом, втайне догадываясь, что к нему явилось само божество.
В отличии от всех нам известных византийских изображений Троицы икона Рублева носит более философский характер. Художник не ограничивается изображением библейской легенды, но стремится воплотить в своем произведении выработанные на основе античной философии и учении отцов церкви представление о непостижимости ума, единстве ….. существ, символизируюшем духовное единство мира.
Троица
Вся Троица Рублева была плодом подлинного и счастливого вдохновения, вдохновения художника, который все свои порывы, весь жизненный опыт, весь жар своего сердца, прежде чем взяться за кисть и излить свои чувства, воображал воплощенными в красках и линиях. Он сам, видимо, испытывал мгновения счастья, которыми способно одарить человека содержание художественного шедевра. Судя по одному позднейшему источнику, в свободные от трудов часы, в праздничные дни он подолгу просиживал «на сидалищах» перед древними иконами, устремив на них свой взор. В сущности этим Рублев,первый среди русских живописцев своего времени, утверждал отношение к иконам, как к предмету художественного содержания.
( № 17, фи…… справа )
Рублевым представлены же самые стройные и женственно прекрасные иконы родных братьев, которых можно найти в более ранних изображениях Троицы. Чем заняты трое юношей? То ли они едят пищу и один из них протягивает руку за чашей на столе; или они ведут беседу — один из них с решимостью говорит, другой внимает, третий в знак покорности склоняет голову. Или все они задумались, унеслись в мир светлой мечты,словно прислушиваясь к звукам чудесной музыки. В иконе передано и …………. беседы, и задумчивое состояние. Ее содержание нельзя выразить несколькими словами.
Краски составляют одно из главных очарований «Троицы». Рублев был замечательным колористом. В «Троице» мастер поставил себе задачу, чтобы краски зазвучали во всю мощь, чтобы красочная гармония стала более насыщенной и плотной. Он добыл ляпис — глазурь, драгоценнейший и высокочтимой среди мастеров краски, и, собрав всю ее цветовую гамму, не смешивая ее с другими красками, бросил ярко-синее пятно в самый центр иконы.
Синего цвета плащ среднего ангела чарует глаз, как драгоценный самоцвет, и сообщает иконе Рублева спокойную ясную радость. Это первое что бросается в глаза, первое что встает в памяти. когда упоминается «Троица».
В Древней Руси не принято было прославлять большого художника. И тем не менее имя Рублева вскоре после его смерти было окружено почетом. Оно стало почти нарицательным для обозначения подлинного художника.
Конец XV и начало XVI века совпадают с деятельностью знаменитого московского художника Дионисия и его сыновей, в творчестве которых продолжают жить идеи Рублева.
О Дионисии и его сыновьях современники отзывались так :…
Однако искусство Дионисия лишается проникновенной философской глубины и одухотворенности образов Рублева, их сменяет торжественность, праздничность, настроение победного ликования. Глубокая внутренняя сила Рублевских икон уступает место нарядной декоративности и хрупкому изяществу, иногда граничащему с манерностью.
Произведения Дионисия отличаются особой утонченностью, отразившейся в преувеличенно удлиненных пропорциях фигур, четкостью композиций и чистой прозрачностью красочной палитры.
Примером его творчества может служить икона митрополита Алексия и ее деталь, с большим мастерством изображающая беседу Алексия с Сергием Радонежским. Две сидящие фигуры изображены на фоне архитектуры, условной, но написанной с большим вкусом и тонким чувством цвета.
Дионисий. Митрополит Алексий с житием.
Дионисий. Митрополит Петр с житием.
Автор: Н. Васильева
Редактор: Ф. Фармажиу
Режисер: С. Кузнецова