О Наташе

Виктор Васильев
Хабаровск
 
Это долгая история, даже если рассказать её вкратце.  В семье моего деда было 9 братьев, включая его, младшего из всех. Один из братьев, Алексей пустил корни в Кишинёве. Я это название впервые услышал от своей мамы ещё в детстве, ассоциации возникали волшебные, как вы понимаете. Но познакомиться с этими замечательными людьми и городом, где они жили мне довелось уже позднее. Тётю Таню и дядю Лёшу я знал по рассказам матери заочно, так что к моменту нашего личного знакомства был весьма подготовлен. И всё равно меня поразили эти прекрасные люди своей душевной щедростью, чистотой, трогательной заботой о маме и обо мне. Мама часто бывала в командировках в Москве, и вот на обратном пути из крымского отпуска ей предстояла очередная такая. Я был школьником, только что окончил 5 классов, и меня нужно было на время куда-то пристроить в Москве. А дядя Лёша в это время был на Сенеже, где работал после ближневосточной командировки на творческой даче Союза художников или в доме отдыха этой организации, как вам больше нравится. Так я прожил несколько дней с этими удивительными людьми. Воспоминания о том волшебном времени остались чем-то светлым на всю жизнь. 

Татьяна Анатольевна на лоджии своего номера в доме творчества художников «Сенеж». В этот момент в комнате на мольберте стояла работа Алексея Александровича «Сенегальские модницы»

 

А. Васильев, «Сенегальские модницы».
 
С Наташей я познакомился значительно позже, уже после окончания работы в Магадане по распределению. Отпуск был длинным, денег подзаработать тоже удалось, и я особенно долго не думал куда поехать. Купил билет через Симферополь – прямых рейсов тогда не было – 12 часов перелёта – не шутки. К вечеру приземлились, определили в аэрофлотскую гостиницу на ночлег, утром в 10 вылетел в столицу Молдавии. Полёт короткий, большей частью над морем, затем почти над Одессой и – снижение. Аэропорт встретил благоуханием роз, в изобилии насаженных у здания аэровокзала. Сел в маршрутку, доехал быстро – всё близко по нашим меркам, адрес был, звоню в дверь – открывает Наташа, стол накрыт – праздник в доме, значит, ждут меня. Мне и теперь неловко, что я как-то не подумал о гостинцах, сувенирах хотя бы…  Познакомились, поговорили. Мне Наташа показалась проницательной, умной, но колкой, даже язвительной. Позже, с годами я понял, что это отчасти профессиональное, отчасти некий тест на соответствие качествам моей мамы, всеми в этом доме горячо любимой. Может это и её своеобразное чувство юмора, которое я по молодости лет оценить был не в состоянии. Но радушие незваному в сущности гостю было оказано почти кавказское, оценил я и салат удивительно мелко порезанный, да и всё остальное было просто чудесно. А ведь Наташа уже тогда жила одна и исключительно своим служением ученикам, в которых «она просто растворилась», как написал кто-то уже до меня. Я надоедал ей своим присутствием битых две недели, пока не уехал в Феодосию, куда в сущности и планировал съездить отдохнуть. Отдых не задался, море было на удивление холодным, я вернулся и пробыл в этом тёплом доме ещё некоторое время, дождался приезда Ярослава, (хочется верить, что не я был его причиной). 

Кишинев, 1980-е. Наташа и Ярослав в дни моего пребывания…
 
Наташа в отношении меня даже предприняла некие матримониальные шаги, я был представлен паре милых девушек (был я тогда ещё холост в свои 24 ), одна из них Алла Снятовская позже приезжала к нам в Хабаровск, я её познакомил со своими однокурсниками. Но никому из них я видимо не понравился, не срослось, не случилось…  Много мы ходили в гости с Наташей, к старинным друзьям семьи, маминым подругам. Я благодарен за это её время, проведённое вместе. Люди были прекрасные, думается, других просто и не могло быть рядом. Очень жаль Веронику, безвременно ушедшую в этом году. 

Кишинев, 1980-е годы. Виктор Васильев и Вероника Мельник
 
Особенно вспоминаю дом довоенной ещё румынской постройки, каких немало в этом уютном городке. Особенно поразила комната для прислуги в мансарде, крюки для окороков, высокие в 3 метра потолки, маленький патио за домом с деревом, основной функцией которого было отводить воду от фундамента  и терраса прямо у городского газона, где приятно, мне думается было бы попить чаю. Угощали местным вином Ляна, магазинным, но от этого ничуть не плохим, удивительно легко пьющимся и практически без вкуса алкоголя, но ноги стали просто ватными буквально после нескольких рюмок. Купировали это состояние парой стопок кальвадоса, который мы принесли с собой. Еще мы ходили на фестивальные фильмы в большой кинотеатр неподалёку, в театр, где смотрели спектакль с Вертинской и Шалевичем, на художественную выставку в музей. Покупали кисти у знакомой вдовы художника, были в маминой alma mater, где на здание её факультета я смотрел как из окна машины времени. Ходили на кладбище, в парк на Комсомольское озеро…

Вдова художника, у которой мы с Наташей покупали кисти.
(Кисти, к слову, целы)
 
И вот наконец самое удивительное. Я не удостоился чести быть приглашённым на работу к Наташе. В это святое святых место, где она так щедро раздавала себя своим любимым ученикам. Для меня это до сих пор остаётся загадкой, даже тайной. Может это свойства моей души того времени, может были у неё какие-то другие, неведомые мне резоны, может опасалась того, что мне не понравится, — не знаю. Чего теперь гадать, спросить не у кого больше, а жаль. Очень жаль, что уходят и наше время и родные, такие далёкие и такие близкие нам люди и дни.
 

2 мысли о “О Наташе”

  1. Удивительно теплые и замечательные по деталям воспоминания. Читала с большим удовольствием, сопоставляя, представляя и возвращаясь в прошлое. Спасибо!

  2. Спасибо за щедрый отзыв. Каюсь, долго заставил себя ждать, но Ярослав меня дожал таки.

Добавить комментарий

Войти с помощью: 

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *